Жуковский Василий Андреевич

О Нина, о мой друг! ужель без сожаленья Покинешь для меня и свет и

Во дни твоей весны, Не ведая тревог, Ты радостью цветешь, Прекрасное дитя. Небесная лазурь,

Скажи, кто ты, пленитель безымянной? С каких небес примчался ты ко мне? Зачем опять

Снова лес и дол покрыл Блеск туманный твой: Он мне душу растворил Сладкой тишиной.

Нам славит древность Амфиона: От струн его могущих звона Воздвигся город сам собой… Правдоподобно,

Итак, еще нам суждено Дорогой жизни повстречаться И с милым прошлым заодно В воспоминанье

Друзья, тот стихотворец — горе, В ком без похвал восторга нет. Хотеть, чтоб нас

Нет, не прошла, певец наш вечно юный, Твоя пора: твой гений бодр и свеж;

Умерен, Делий, будь в печали И в счастии не ослеплен: На миг нам жизнь

Творец великих вдохновений! Я сохраню в душе моей Очарование мгновений, Столь счастливых в близи

«Рассудку глаз! другой воображенью!»- Так пишет мне мой стародавний друг. По совести, такому наставленью

Прелестный день, не обмани! Тебя встречаю я с волненьем. О, если б жизни приношеньем

Я родился простым зерном; Был заживо зарыт в могилу; Но бог весны своим лучом

Он лежал без движенья, как будто по тяжкой работе Руки свои опустив. Голову тихо

Из Шиллера. На Посидонов пир веселый, Куда стекались чада Гелы Зреть бег коней и