Жуковский Василий Андреевич

‎Сколь неизбежна власть твоя, Гроза преступников, невинных утешитель, О, совесть! наших дел закон и

К востоку я стремлюсь душою! Прелестная впервые там Явилась в блеске над землею Обрадованным

Знайте, с Олимпа Являются боги К нам не одни; Только что Бахус придет говорливый,

Письмо к *** Я сам, мой друг, не понимаю, Как можно редко так писать

Я музу юную, бывало, Встречал в подлунной стороне, И Вдохновение летало С небес, незваное,

Владыка Морвены, Жил в дедовском замке могучий Ордал; Над озером стены Зубчатые замок с

Роща, где, податель мира, Добрый Гений смерти спит, Где румяный блеск эфира С тенью

В излучине долины сокровенной, Там, где блестит под рощею поток, ‎Стояла хижина, смиренный ‎Покоя

Закон — на улице натянутый канат, Чтоб останавливать прохожих средь дороги, Иль их сворачивать

Хотя по-русски я умею И сам иное сочинить — Но, признаюсь, переводить Irresistible я

Лебедь белогрудый, лебедь белокрылый, Как же нелюдимо ты, отшельник хилый, Здесь сидишь на лоне

Хорошо, что ваше письмо коротко, но то дурно, что оно не ясно; почему и

Светит месяц; на кладбище Дева в черной власянице Одинокая стоит, И слеза любви дрожит

Слезы свои осуши, проясни омраченное сердце. К небу глаза подыми: там Утешитель Отец! Там

Вступление Бывали дни восторженных видений; Моя душа поэзией цвела; Ко мне летал с вестями