Некрасов Николай Алексеевич

Внимая ужасам войны, При каждой новой жертве боя Мне жаль не друга, не жены,

Человек лишь в одиночку Зол — ошибки не простит, Мир — «не всяко лыко

У него прекрасные манеры, Он не глуп, не беден и хорош, Что гадать? ты

Родился я в губернии Далекой и степной И прямо встретил тернии В юдоли сей

На скользком море жизни бурной Пусть ваша скромная ладья Плывет по гладкости лазурной До

Гну пред тобою низко спину За сладко-вкусный твой горох. Я им объелся! Я в

Он не был злобен и коварен, Но был мучительно ревнив, Но был в любви

1870 Страшный год! Газетное витийство И резня, проклятая резня! Впечатленья крови и убийства, Вы

Вот и больница. Светя, показал В угол нам сонный смотритель. Трудно и медленно там

В столицах шум, гремят витии, Кипит словесная война, А там, во глубине России,- Там

В столицах шум, гремят витии, Кипит словесная война, А там, во глубине России,- Там

Ты еще на жизнь имеешь право, Быстро я иду к закату дней. Я умру

Недавний гражданин дряхлеющей Москвы, О друг наш Лонгинов, покинувший — увы! — Бассейной улицы

Великих зрелищ, мировых судеб Поставлены мы зрителями ныне: Исконные, кровавые враги, Соединясь, идут против

Силен и строен мой милый, нет равного В мире красавца ему, В поле средь