Брюсов Валерий Яковлевич

В стозарном зареве пожара, Под ярый вопль вражды всемирной, В дыму неукрощенных бурь, —

И в ужасе я оглянулся назад, И понял безумие жизни. — Померк! да, померк

Величит душа моя господа, И дух мой восторженно-радостен! Источник молитвы так сладостен, Но дерзостным

Над водой поникли ивы, Гор лесистые извивы Тайну прошлого хранят, Луг и дали —

Что в протоплазме зыблил океан, Что древле чувствовал летучий ящер, В чем жизнь была

Будь меж святынь в веках помянута Ты, ныне льющаяся кровь! Рукой властительной протянута Нам

Собирай свои цветочки, Заплетай свои веночки, Развлекайся как-нибудь, По лугу беспечно бегай! Ах, пока

Я люблю высокие дома, Где небо чуть светит у крыши, Я люблю высокие дома,

Без обоев бревна и тес, А в окне — все дали вселенной! Факел жизни

Опьяняет смелый бег. Овевает белый снег. Режут шумы тишину. Нежат думы про весну. Взглядом,

Цветок засохший, душа моя! Мы снова двое — ты и я. Морская рыба на

У забора, где травы так редки, Как весталки, — горды, молчаливы, Прижимаяся к краю

По бездорожьям царственной пустыни, Изнемогая жаждой, я блуждал. Лежал песок, за валом вал, Сияли

Под землей, под слоем снега, Верит сонное зерно, Что весной воде, с разбега, Разбудить

Я первые полеты славил Пропеллером свистящих птиц, Когда, впервые, Райт оставил Железный рельс и